Спасибо Марсианке

Вопросы и ответы с 30 Seconds to Mars: объяснение резиновых перчаток

У Джареда Лето много обличий. Но когда он предстает в образе музыканта, то он не хочет иметь ничего общего с актером Джаредом Лето, и также не хочет его группа, 30 Seconds to Mars.

Группа сформировалась в 1998 году, и с тех пор ей пришлось избавляться от обвинений в использовании Лето его актерской славы для продвижения группы. Группа желала достичь признания.

Эта на первый взгляд стальная группа со спрятанным внутри задетым и утонченным сердцем добилась своей цели в 2006 году, когда альбом A Beautiful Lie получил платиновый статус за продажу миллиона копий.

В амфитеатре Cruzan ведущий гитарист Томо Милишевич нашел минутку перед шоу в Хьюстоне, чтобы поговорить со мной об ожидаемом выходе альбома This Is War, его видении самых значимых хитов группы и почему они настаивают на ношении глупых резиновых перчаток.

Mike Rothman: На прошлой неделе я разговаривал с Дунканом из Our Lady Peace и Стивеном из Anberlin. Они оба сказали, что они ждут с нетерпением живого выступления 30 Seconds to Mars в Bake Sale. Твоя реакция на это?

Tomo Milicevic: Я думаю, это очень мило! Когда ты в группе и ездишь с туром со всеми этими группами, вокруг всегда много эгоистов. Поэтому ты никогда не знаешь, действительно ли они хотят услышать твое выступление. Я очень хочу увидеть их также.

MR: Что фанаты могут ожидать от 30stm в субботу?

Tomo: Полной анархии!! Они должны ожидать интересного шоу. Мы собираемся выйти на сцену и сделать то, что мы делаем. Мы постараемся подарить людям замечательное шоу. Мы очень взволнованы нашими выступлениями. Это будет только четвертое или пятое выступление в Америке за почти два года. Мы только что вернулись из Европы. Для нас действительно прошло уже много времени. У нас такое чувство, как будто нам нужно заново себя представить в Штатах.

MR: This Is War, ваш третий студийный альбом, будет издан 8 декабря. Что стоит за названием?

Tomo: Название This Is War, как нам показалось, наилучшим образом отображало звук альбома. Вокруг нас сложились определенные обстоятельства, пока мы записывали альбом. Это был полнейший хаос. И каждый из нас лично прошел через немного дерьма (*уж простите за грубость, но это слова Томо). Нам пришлось сражаться, чтобы закончить запись. Нам пришлось умереть за альбом. И я не шучу. Были моменты и времена, когда мы не были уверены, сможем ли мы закончить его и будем ли мы удовлетворены конечным результатом.

Когда ты записываешь музыку в студии, это не всегда легко и весело. Это не снимает с тебя ответственности закончить работу и сделать то, что было задумано. Мы задумали великий альбом. В конце концов, мы продолжали драться и идти дальше, и мы влюбились в этот альбом. Это первый альбом 30 Seconds to Mars, который, как мы верим, действительно покажет, кто мы есть на самом деле.

MR: Как ты думаешь, этот альбом отличается от вашей предыдущей работы? Есть ли на альбоме песня, которая является твоей любимой?

Tomo: Есть на альбоме один трек, который называется Alibi. Когда я его слушаю, у меня в голове такая мысль: «О, это группа немного выросла и научилась играть вместе». Это единственная песня на альбоме, которую мы действительно записывали вживую. Не так, как вживую в студии, а будто мы действительно играли вживую. Единственным наложением была басс-гитара и некоторые гитарные партии. Но все «внутренности» песни живые, где Джаред поет и играет на клавишных, Шеннон на барабанах и я на гитаре. Очень и очень трудно делать подобное. Это практически потерянное искусство. В наше время, записываясь в студии, можно перезаписываться много раз, пока не получишь желаемое, но мы хотели бросить вызов самим себе.

Когда я слушаю эту песню, я знаю, что это была битва, но окончившаяся триумфом. Я знаю, чего нам это стоило. Были несколько ночей, когда мы еле сдерживали слезы. Поэтому эта песня занимает особое место в моем сердце.

MR: Очевидно, что The Kill – это один из самых значительных хитов альбома A Beautiful Lie (2005). Я знаю, то артисты не любят говорить, что значит песня, и хотят, чтобы слушатель развил свое собственное определение. Но все же каково твое понимание этой песни?

Tomo: Все нормально, не я же написал песню, поэтому вы спрашиваете нужного человека. Когда я слушаю The Kill, я представляю себя человеком, который идет по жизни и перед которым стоит выбор, кем же стать. Кто я? Я могу повернуть налево или направо. У обоих путей абсолютно разные развития.

Это то, что она значит для меня, я не знаю, о чем говорил Джаред, когда писал её. Я никогда не спрашиваю, потому что верю, что музыка – это что-то очень личное. Автор песен, у которого есть возможность связаться с люди, имеет эту возможность, потому что он может писать слова и музыку, которые говорят с множеством различных людей. У каждой личности своя собственная интерпретация.

MR: Кстати, о Джареде. Вашей группе всегда предъявлялись обвинения в том, что Джаред использует свою актерскую карьеру, чтобы продвинуть группу. Глядя, где вы сейчас, как ты думаешь, что помогло вам заставить людей воспринимать вас серьезно?

Tomo: Я думаю, музыка говорит сама за себя. Но да, в самом начале для Джареда было важно, чтобы люди дали его музыке шанс. Он не хотел, чтобы на неё вешали ярлыки. Для ребят это на самом деле важно.

Джаред всегда говорит, что как актер он является такой маленькой частичкой такого огромного производства. Ты читаешь чьи-то слова, выполняешь чьи-то указания и не имеешь доступа к редакторству, если ты не Роберт де Ниро. Как музыкант Джаред – это креативная сила, которой нужно так много сказать. Когда мы работаем в группе, его другая карьера никогда не выходит на поверхность.

MR: Я знаю, что твоя сестра, Ивана Милишевич, довольно известная актриса по такому фильму, как «Казино Рояль», например. Будешь ли ты когда-нибудь в будущем сниматься?

Tomo: Черта с два! Поверь мне, мой друг, это то, что никто не захочет видеть…

MR: Есть ли на альбоме песня, которая воплощает 30 Seconds to Mars?

Tomo: Есть такая песня. Это Night of the Hunter. Она отражает, кто мы такие и что мы любим в музыке. Вы действительно можете увидеть, куда мы направляемся и на что мы способны. Песня окутывает чудесный звук барабанов. Нам понадобилось 10 дней, чтобы получить нужный звук.

Она показывает обе стороны того, что нам нравится. От полного низкого качества и одного микрофона в комнате до взрывных электронных припевов.

MR: Я обычно связываюсь с фанатами и коллегами на фейсбуке, чтобы узнать, есть ли у них какие-нибудь вопросы к группе. Мой коллега, Стивен, хотел спросить, зачем Джаред носил резиновые перчатки?

Tomo: Он говорит о резиновых перчатках, которые мы все носим. Позвольте мне расставить все точки над i. Причина, почему мы носим эти перчатки, в том, что когда мы раздаем автографы, в очереди так много людей, что пальцы быстро становятся черными на несколько недель. Мы знали, что нас будут спрашивать об этом, но не могли отказаться от этой меры. Мы раздаем автографы после каждого шоу, и каждый раз приходит как минимум 500 человек.

Я надеюсь, что люди не обижаются из-за перчаток. Это не значит, что мы не хотим иметь телесного контакта с Фанами. Просто мы чертовски устали от черных рук. Клянусь своей жизнью.